Умирая, мать Тоси (другой Тоси) позвала к себе дочь и сказала: «Наше единственное семейное достояние – это наш нос. Ни у кого во всей округе нет таких красивых носов, как у нас. Береги его и передай по наследству». Потом она передумала умирать, вручила Тосе узелок и проводила в дальнюю дорогу, в Большую Жизнь.
Тося долго привыкала к Большой Жизни. Чтобы скорее освоиться, она стала ходить на танцы, где познакомилась с Валерием (другим Валерием), у которого тоже был очень красивый нос. Они носами друг другу и приглянулись. Долго ли, коротко ли, сыграли свадьбу, стали жить.
Ариман Писин захотел купить световой меч. Ему очень хотелось понравиться девушке по имени Зизи, которая упорствовала во взаимности чувств уже пятнадцатый год кряду. Годы идут, Ариману скоро будет пятьдесят, а счастье всё нейдёт. А вот куплю игрушечный световой меч, предстану перед Зизи, помашу им выразительно и несколько фаллически, глядишь, и направится всё. Так думал Ариман, доставая из тайника золотые червонцы советской поры. * И купил. Принёс домой, помахал перед зеркалом – ему очень понравилось, как-то сразу получились и выразительность, и некоторая фалличность. Повесил Ариман световой меч на пояс, пошёл на работу. Испугаю-ка я своего товарища Быку, подумал Ариман. Он вечно надо мной смеётся, а я вот как рубану его световым мечом, глядишь, зауважает. ( Collapse )
Интерпретация – тема роскошная и безумная. Экзампль:
Адвокат, желая оправдания своего клиента, так интерпретирует поступки подсудимого, что ни у кого не возникает и тени сомнений в правдивости им изложенного.
Подсудимый освобождается из-под стражи в зале суда. Он ликует: ещё бы, ведь его ждала виселица. Он возвращается домой, его встречают настороженно, спрашивают: всё ли было так, как рассказал адвокат? Наш герой мычит и телится.
Выясняется: если интерпретация адвоката соответствует действительности, на семью оправданного ложится несмываемое пятно позора (национальный, религиозный, социальный ли фактор).
Наш герой в ловушке: он оправдан судом, но приговорён своей семьёй. Он идёт в сарай и вешается.
Число книг, посвящённых толкованию различных знаков и символов, не поддаётся учёту. Листая какие-то, думаю: а не написать ли свою, только посвящённую собственным, сугубо личным знакам и символам? * Читателю ведь будет невероятно интересно узнать, почему символами предательства для меня являются болгарские сигареты «Вега» и собственный свадебный пиджак? * ( Collapse )
У Борхеса в «Евангелии от Марка»: «…к этому времени они разучились читать. За несколько поколений члены семьи забыли английский; когда Эспиноса познакомился с ними, они едва говорили и по-испански».
Меня подкупила обыденность описываемого. Она же подвела к очевидной, даже хрестоматийной мысли: во все времена при малейшем потворстве к этому побеждает деградация, а отнюдь не воспеваемое книжниками «просвещение».
Те, кто обитают «внутри» процесса деградации, не в состоянии этого увидеть – разумеется, в силу медленности и органичности происходящего.
Всё решает катехон («удерживающий») – будь то непререкаемый моральный авторитет, будь то здоровая власть. Нам категорически не повезло ни с тем, ни с другим. Впрочем, поделом.
«Тут-то мужчины и повстречали сбежавшую из деревни девушку, и тот, кто говорил про женитьбу, нашел, что она хороша собой. Надо сказать, и он ей пришелся по душе. Молодой охотник спросил: – Хочешь стать моей женой? Девушка ответила: – Да, хочу. И он увел ее с собой. А был он из племени, происходившего от птиц жакамин. Старики справили брачный обряд, а потом молодые пошли искупаться в ручье. На берегу его росла трава жакамин и они натерлись ею перед тем, как окунуться в воду. И тут же превратились в птиц».
(бразильская легенда «Дом наказаний для женщин»)
Шёл по улице Томска молодой без определённых занятий Тот, У Кого Борода, Крашеная Хной. Шёл, шёл. День шёл, два, три.
И видит - сидит девушка Один Глаз Карий Другой Глаз Серый и плачет.
«По сообщению С. В. Комаровой, санкт-петербургский художник, отдыхавший в середине 1990-х годов в Каргопольском р-не Архангельской обл., наблюдал, как его хозяйка, усаживаясь за стол, каждый раз приглашает угоститься небольшую деревянную куколку, стоящую под иконами. Куколка имела явно выраженные «мужские признаки» и, как вскоре выяснилось, являлась изображением умершего мужа хозяйки. В своем дневнике художник не только сделал зарисовки «мужичка», но и отметил, что хозяйка неоднократно в его присутствии восхваляла соседкам его мужские достоинства [ЛА КСВ, пос. Волошка]».
(И.А. Морозов, «Феномен куклы в традиционной и современной культуре»)
Прочитав вышеприведённую цитату, я припомнил, что у меня есть одна давняя знакомая, женщина лет сорока, тоже поигрывающая в кукол.
Особа довольно темпераментная и влюбчивая, она пережила много амурных сюжетов, вот и замужем была раза три, а иных приключений было куда как больше. Сейчас, несколько угомонившись, она вышла замуж в четвёртый раз.
Вода, к вашему сведению, течёт сверху вниз, стремясь достигнуть некоторой бездны, куда бы она могла с огромным удовольствием ахнуть. Благо, что подобной бездны нет, хорошо, что вода обладает свойством испарения. Часть её возвращается куда-то туда, наверх, благодаря чему снова текут ручьи и реки. Иначе все они в одночасье стекли бы в мировой океан, оставив сушу безводной и мёртвой.
Вся наша жизнь сводится к бесконечным «если бы»: какие-то условия, невыполнение которых сделало бы наше существование невозможным.
Дядя опоздал на студенческую вечеринку и не застал там заскучавшую девицу, та не вышла за него замуж и не родила, предположим, меня.
Наступило «время героев» - а они опять не те. Не бородатые мальчики-ITшники, пересыпающие бодрую речь англо-саксонским жаргоном и постмодернистским бредом. А какие-то нескладно говорящие да через слово матюгающиеся, внешне неказистые и видно, что многие явно из неблагополучных семей.
Бородатые мальчуганы очень недовольны, как так, они же настоящие герои, у них и с семьёй более чем благополучно, и говорят бодро и складно: дай пять минут без остановки поболтать – глядишь, очередной startup.
Но всё как-то неуловимо быстро меняется, и скоро ни родословная, ни экстерьер, ни участие в чемпионате мира по Dota 2 никак не трансформируются хоть во что-то хотя бы малость героическое.
Приглядываясь к себе и своим пиитическим экзерцициям, я не устаю удивляться одному почти постоянному обстоятельству: садясь за писанину, я понятия не имею, о чём я нынче напишу.
То есть все эти байки о «замысле», о том, что некто долго вынашивает в себе нечто драгоценненькое - не про меня. Мне довольно посидеть с полчаса, тупо пялясь в ночное окно и не думая ни о чём, чтобы что-то взяло, да сделалось.
Впрочем, вот и хрестоматийное сетование Пушкина: «Представляете, какую штуку удрала со мной моя Татьяна… замуж вышла».
Может быть, пресловутое «творческое» - это и есть «ниоткуда», а если «откуда-то», это уже «ремесленническое»?
