Хорошо сказал Бердяев: «Утопии выглядят гораздо более осуществимыми, чем в это верили прежде. И ныне перед нами стоит вопрос, терзающий нас совсем иначе: как избежать их окончательного осуществления».
Мы можем вообразить осуществлённую идею особняком, но никогда не сможем проследить возникновение всех парадоксальных связей этой идеи с миром-системой в целом. Вернее, попытки такого рода повсеместны, дела идут, контора пишет, но лишь единицам из тысяч удаётся увидеть чуть дальше своего носа.
Вряд ли изобретатели пенициллина, полагавшие себя спасителями человечества, могли представить себе, что когда-то антибиотики окажутся чуть ли не под запретом. Вряд ли пионеры интернета желали превратить человечество в стадо ущербных придурков.
Артемидор в своей «Онейрокритике» (часто называемой просто «Сонником») довольно ясно разделяет сновидения на
ὄνειρος (онейрос) - сны, предсказывающие будущее, и
ἐνύπνιον (энхипнион). Роберт Мосс довольно забавно описывает содержание таковых снов: «Под вторым подразумевается «чепуха во сне», «отражающая текущее положение дел», начиная от состояния вашего пищеварения и желания быть с любимым человеком и заканчивая навязчивыми образами пугающих вас вещей». * ( Collapse )
ГЦ в костюмчике киношного принца шествует по волшебным чертогам. Сияет и искрит, переливается и люминесцирует. Он медленно и зачарованно бредёт по длиннющей анфиладе, под ногами бегают какие-то малые электронные зверюшки, звучит челеста.
Роботский голос (кто бы знал, откуда, монотонно-восторженный): Гвардей, у тебя отменный вкус. Невероятное чувство прекрасного. Тебе можно позавидовать.
Гвардей (тушуется, краснеет): Да брось ты… Чувство, как чувство...
Что до меня, я не могу полюбить город за какую-то там архитектуру, «красоту», «чистоту и порядок», прочие обязательные опции, то и дело мелькающие в «отчётах о посещении».
Мне важно лишь то, что там происходило со мной, как мои собственные эмоции, страсти ли роковые, отражались в зеркале этого города.
Потому есть маленькие и неказистые, которые я поминаю с восторгом, есть «образцово-показательные», про которые неприлично говорить плохо. - Да я особо и не говорю, но при упоминании о них чувствую лишь пустоту и летающую вокруг меня «gray goo».
Города́, наверняка, в том неповинны. Но, право, ведь и я перед ними не провинился.
Над солипсизмом можно сколь угодно посмеиваться, но по сию пору нет ни единого доказательства существования объективной реальности вне сознания субъекта. С солипсизмом поступили, как часто бывает – ввиду «тупиковости» объявили безумием и стали строить свои замки на песке допущения существования внешнего мира.
Единственный скромный контраргумент солипсизму – тот безусловный факт, что я живу в довольно хреновой субъективной реальности. Был бы я единственным сознающим субъектом – поди, соорудил бы этот мир «под себя», и перестал маяться нескладухами и диссонансами, образующими мою реальность.
Но тут вспоминаются сетования Архитектора из «Матрицы»; даже он, всемогущий, так и не смог создать «идеальный мир». Так куда уж мне уж.
Сидит Сфинга (по-нашему – Сфинкс), кстати, родственница всех сфинктеров, и задаёт мне вопрос:
«Отвечай, я – реальная, или нет? Ответишь правильно, отпущу, нет – сожру, ну, или задушу, коли я Душительница».
Думаю: «Скажу: реальная, ответ правильный, не сожрёт. Скажу: реальная, ответ неверный, как она меня сожрёт, нереальная? Скажу: нереальная - правильно, отпустит. Скажу: нереальная - неправильно, тогда хана».
Говорю: «Ты – реальная».
«Нет», сказала Сфинга и сожрала.
Как же так, спрашиваю изнутри, ты же нереальная, нереальные ведь не жрут?
Э, милок, отвечает Сфинга. Ты всю жизнь сам себя поедом жрёшь, руководствуясь совершенно фантастическими страстями и эфемерными побуждениями. Чем я тебя хуже? Сиди уж, переваривайся.
К Дюма, Эдмону Дантесу, Марселю, самому Château d'If это писание не имеет никакого отношения. Просто непритязательный каламбур – помнится же, что по-английски if – это «если», «если бы», «предположение», «неуверенность» * Хотим мы того или нет, в ту или иную пору своей жизни (а некоторые и пожизненно) все мы являемся узниками замка If. «Что было бы со мной, если бы я пошёл не по тропинке А, а по тропинке Б». «Вот женился бы я не на Зойке, а на Фроське». * ( Collapse )
