Будучи человеком среднего возраста, я, в силу этого обстоятельства, то и дело испытываю некоторый когнитивный дискомфорт. Он выражается в том, что,
• с одной стороны, год от года я естественным путём становлюсь всё более избирательнее и требовательнее к миру и себе самому. Вообще-то это и называется «развитие», - а. отсекание всего лишнего от той глыбы мрамора, коей я пребывал во младые годы свои; б. отсекание всего лишнего от той глыбы непонятно чего, чем явлен мне был мир людей во всём своём многообразии и всей своей бестолковости. Мои требования повышаются, мои запросы всё более осознанны и понятны мне самому, но вот тут-то в силу вступает второй фактор, а именно то, что,
• с другой стороны, я же не зря прожил немалую часть своей жизни, чтобы уразуметь, что претензии к миру, по крайней мере, смешны. Это ведь я в поте лица развиваюсь и развиваюсь, отдохнуть некогда, - мир же пребывает в совершенно незыблемом состоянии. Каждая Божия молекула почитает себя венцом творения, не подозревая порой о том, что являет собой всего лишь неот’емлемую часть коровьей лепёшки на обочине просёлочной дороги.
Ещё раз – я хочу жить в лучшем мире, но понимаю, что оное желание практически неисполнимо. Как моя потребность, так и versus оной сильны и неистребимы. Всё это очень далеко от законов формальной логики, да и Бог с ней, с формальною.
Так вот оно, вот в чём дело! – подумалось мне. Вот почему человек умирает! – Просто, не находя выхода из той ситуации, которую я только что живописал, он постепенно приходит к выводу, что смерть и есть единственный escape из этого тупика.
Удовлетворённый озарением, я продолжил свой путь по сырому вязкому снегу, завалившему мостовые уже почти ночного Томска.