Да мало того, что вещей было жалко, - беда была в том, что у Тимофея, помимо исчезнувшей одёжи, не было никакой другой, - ни дома, ни у полюбовницы, Касиньи Третьяк. Ну, может не совсем так, - дома где-то валялись старые пристяжные манжеты, но к чему их было теперь пристегнуть? - это во-первых. Да и статочное ли дело, - голяком, но в манжетах и с двумя киями под мышками шастать по селу?
Однако делать нечего. Благо, что вечерело; Тимофей дворами да закоулками стал пробираться к своей хате. Но только лишь завернул за угол коровника кривой Явдохи, как наткнулся на колхозного мытаря Сеньку Зуденкова и иждивенку Машку Бакстехуде, давным-давно уже замеченных в телесной близости. Они сидели на корточках у самой стены коровника и жадно поедали краюху ржаного хлеба, щедро посыпанную белым порошком.
-Эй! - невольно вскрикнул Тимофей, - эй, вы чего это тут? И почему голые оба?
Действительно, и Зуденков, и Бакстехуде были, в чём мать родила. Но мытарь, ничуть не смущаясь, тут же ответил:
-А ты, председатель, насчёт себя глянь!
Тимофей зарделся и попытался прикрыть срам кием.
-Да что ты, председатель! – прожевав хлеб, весело подала голос Машка, - нынче все такие! Отменили же одёжу, гонец из района был, сказывал, приказ из Москвы: всем ходить голяком и того ни разу не стыдиться!
-Эх, вона! – крякнул Тимофей, - как же меня-то не упредили?
-Да уж вторую неделю тебя ожидаем! – засмеялся Зуденков, - Ты, как прошёл по селу с веником да полотенцем, так вот десятый день, как не было тебя.
-Да что ты говоришь?! – притворно расстроился Тимофей, - Это ж надо, десять дён! (А сам думал про себя: так оно, должно, и было, но я, как в парилку зашёл, так и не помню себя.. Получается десять суток в парилку провалялся?! Как не угорел?..)
-Так что иди, председатель, и себя не стыдись, и нам не мешай! – отповедовал Тимофея мытарь.
-Ну, да. Пойду. А скажи, Сенька, чем это вы хлеб посыпаете?..
-Вестимо, чем: кокаин-порошок! – засмеялись оба, и пышная грудь Машки заходила студнем.
-Ну, да. Только не безобразить и чтобы в меру: он у меня на подотчёте!
А дело было так: недели две на станцию для колхоза пришли два товарных вагона, и по всему было ясно, что там, в этих вагонах, должны были быть мешки с алебастром и цементом, - на ремонт элеватора, который уж который год сыпался и мусорил окрест. Но то-то удивились Тимофей и бухгалтер, когда обнаружилось, что вместо алебастра и цемента присланы им были пятьдесят две тонны чистейшего кокаина! Попытались ремонтировать элеватор кокаином, да без толку».