gvardei

КАШРУТ

Сидит как-то Варвара за обеденным столом, ковыряет вилкою в свиной отбивной, да как зарыдает! Никодим к ней: «Ты чего, Варваро?..» А та в ответ: «Совсем я дура стала, Никодимушко! Вечор пыталась вспомнить любимую сыздетства таблицу Брадиса, так на третьей страничке сбилась… После взялась Роб-Грийе читать, «Соглядатая», - вообще ни черта не поняла… А нынче глянула в зеркало, - мама родная, что за морда, - глаза как пуговицы, рот не закрывается, слюна текёт! Дура я языческая, Никодимушко…»

Никодим, выслушав Варвару, погодил немного, а после как шарахнет тарелкою с чёрною икрой об стенку, и говорит: «У меня другая беда, шибко я агрессивен стал. Мне то и дело хочется тебе челюсть на сторону свернуть, да если бы только тебе! Я бы и от себя не отказался… Всех бы перерезал, всем бы кишки пустил… ЫЫЫЫЫ…»

Вот так поговорили по-семейному, и решили сходить в книжный магазин. Через полчаса вернулись с книжкою большой и красивой, с названием «Блюда кошерной кухни для гойим, шикс и кафиров». Именно из этой книжки они прямо в магазине вычитали, что кошерная пища способствует развитию духовной и интеллектуальной жизни человека. Кроме того, Филон Аександрийский вставил должное лыко в строку, сказав, что вот, все кошерные животные, - травоядные, а среди трефных тварей полно хищников. То есть налопаешься трефного мяса, - и сам хищником становишься, а это нехорошо.

И стали Никодим с Варварою жить по книжке. Вернее, поначалу Никодим лопухнулся: наточил ножиков, побежал на улицу и вскоре привёл соседскую кошку Мышку. «Давай, - говорит, - Варвара, забьём её, как надо, и кушать станем по-новому!» Но Варвара быстро его пыл охладила: поначалу рассмотрела Мышке лапы, потом в рот ей заглянула, и говорит, - «Нет, Никодимушко, ничего не выйдет. Во-первых, у неё копыта не раздвоены, во-вторых, у неё вовсе нет копыт, а в-третьих, она жвачку не жуёт, хищница она противная!» И отпустила кошку Мышку на все четыре стороны, чем та осталась весьма недовольна, и долго просила пожрать. Но её всё равно выгнали, обозвав вместо Мышки Трефкой. «А в-четвёртых, - сказала Варвара, когда кошку наконец-таки еле-еле выпихнули из дома, - а в-четвёртых, забой скота должен производиться не кем попало, вроде тебя, а специальным дяденькой!» - «Так это что, мы и мяса теперь вообще не поедим, что ли?» - весьма расстроился Никодим, пошёл в магазин, купил там кошерной водки и напился до бесчувствия и всеразрешающего сна.

Варвара тою порой не теряла времени даром и соорудила на кухне две мойки, две разделочные доски, два комплекта посуды, два холодильника, и вообще всего по два, чтобы не впасть в грех смешения молочной и мясной пищи. Даже вставила ещё одно окно и настенных часов повесила две штуки: в одних мычала корова, в других баран блеял.

Потом побежала в ближайший салон сотовой связи и купила два кошерных телефона, чтобы без смс, камеры и интернета, а также два кошерных номера, которые тут же, в уголке сидящий каббалист, вычислял с помощью каких-то особо хитрых манипуляций и волшебств.

Придя домой, Варвара увидела, что Никодим вроде бы и проснулся, да так, что успел снова сбегать в магазин, купить бутылку «Кеглевича», высосать её и снова уснуть. На этот раз Варваре стало как-то не по себе, и, чтобы отвлечься от тревожащих мыслей, она стала перебирать свой гардероб и выбрасывать из окна платья и кофты из некошерных тканей. Да так разошлась, что вскоре всё повыбросала, а когда в разум вошла, выбежала на улицу, - там пусто, лишь на берёзке, - пионерский галстук, вполне кошерный, чистого китайского шёлка...

Это бы ладно, да вот Никодим запил крепко, и как напьётся, просит мяса кусочек-другой. А где в наших краях Варвара возьмёт шойхетов да менакеров?.. Так что стол беден стал; что до рыбы – теперь ни стерлядки, ни кастерика тоже нельзя стало, надо только таковую рыбу, чтобы с чешуёю и с позвоночником, - а в наших краях она вся позаражённая нехорошими болезнями… Эх, эх! Варвара пресное тесто кушает, а Никодиму вообще всё стало до лампочки, - квасит и квасит, как тут и выросло, и буянит, и мяса требует, и грозится как-нибудь попросить знакомых приехать на израильском танке «Меркава», то есть «колесница», и всех тут изничтожить!.. Оба тощие, ссохшиеся, - Никодим с пьянки, Варвара с переживаний и пресных лепёшек…

Но, как говорится, всему приходит конец, в том числе и всему плохому. Однажды ввечеру Варвара притащила домой агромадный баллон с пропаном, и поставила его рядом с розеткой, заметно искрящей последние два года. Варвара тут же разбудила похмельного Никодима, показала на баллон и розетку, и сказала, что вот, всё, Никодимушко, теперь все наши проблемы остаются в прошлом! Ибо, как предписывает закон, в случае опасности для жизни можно не соблюдать кашрут, - это называется «пикуах нефеш». А коли мы всё время будем находиться в опасности взлететь на воздух вместе с половиной дома, то можем есть, что придётся и как придётся, тем более, клапан у баллона слабый, всё время что-нибудь, да пропускает. Ну, авось, да небось!..

Ободрённые и радостные, Варвара с Никодимом пошли по своим делам: Никодим, - в магазин, за бутылкой некошерного напитка «777», а Варвара, - по двору, гоняться за кошкой Мышкою.