100
Гамлет вопрошает Лаэрта, на что тот готов, выражая скорбь по утопленнице Офелии: Woo't drink up esill? eat a crocodile? – Пить уксус? Крокодила съесть?
Не помню, с какой поры мне стали противны люди, пьющие уксус и пожирающие крокодилов. Мало того, что я им не верю, я подозреваю их в нечистом.
Порой довольно одного слова, немного выпадающего из общего контекста произносимого, чтобы понять глубину переживаемого – будь то трагедия, будь что-то иное. Порой довольно секундного забытья в разговоре, чтобы уяснить, что творится с человеком.
Приклеивать же колоссальные ресницы, сурьмить брови во весь лоб, подвешивать под глаз силиконовую слезину, - это для особо близоруких.
Не помню, с какой поры мне стали противны люди, пьющие уксус и пожирающие крокодилов. Мало того, что я им не верю, я подозреваю их в нечистом.
Порой довольно одного слова, немного выпадающего из общего контекста произносимого, чтобы понять глубину переживаемого – будь то трагедия, будь что-то иное. Порой довольно секундного забытья в разговоре, чтобы уяснить, что творится с человеком.
Приклеивать же колоссальные ресницы, сурьмить брови во весь лоб, подвешивать под глаз силиконовую слезину, - это для особо близоруких.