Мой славный корреспондент из г. Королёв пишет в ответ на мои сетования по конкретному поводу: «Впрочем, неудивительно. У вас слишком разные системы иллюзий».
Забыв про сетования свои, ликую, ибо сказано прекрасно: взаимное непонимание людей исходит из простейшего - разнящихся иллюзий.
Корреспонденту следовало бы написать: «системы ценностей», - но он пренебрёг штампами, выказав истинную суть оных ценностей.
Год за годом я «пишу» свою социальную историю, включающую в себя множество историй, конфликтов, привязанностей, любовей – нелюбовей, последовательных выводов, множества связей, иного прочего, чему и имени-то не найти. На основе всей этой мешанины я пытаюсь создать непротиворечивую теорию своего взаимодействия с окружающим миром, что изначально обречено на провал.
Ибо, скажем, вот пишу я: «Людей с таковым психотипом мне следует избегать, ибо. Точка». Полуоборотясь, я вдруг понимаю, что человек с подобным психотипом пребывает в числе моих приятелей, причём мне ничто не мешает добротно и приятственно взаимодействовать с ним. То есть первое утверждение ложно? Да вроде нет. А второе? Тоже. А как же тогда? А вот так.
Итак, моя теория взаимодействия с окружающим миром обречена на провал. Вернее, фундамент её рушится, сама же она остаётся висеть в воздухе, - просто из теории она выродилась в иллюзию. Я по-прежнему руководствуюсь её принципами – ну, попросту потому, что без этих принципов я вообще не смогу принимать никаких решений.
Но. Я могу утверждать о своей принципиальности, о своей внутренней убеждённости, в то же время прекрасно понимая, что реального фундамента у моей принципиальности и убеждённости нет и уже не прибудет.
Два человека, скажем, выясняющие взаимоотношения, всего лишь фехтуют своими иллюзиями, и хорошо, если идеальными. А есть иллюзии - эманации лютого эгоцентризма, есть иллюзии, порождённые вполне материальными, шкурными интересами, есть иллюзии – последствия тех или иных психологических травм, перенесённых ранее (их-то я при всём желании не смогу именовать «идеальными»).
В результате я получаю какую-то городулину, находящуюся в состоянии неустойчивого равновесия, - она пребывает в моей голове, то и дело угрожая рухнуть. Потому не удивляйся, Достойный Читатель, что я башкой то туда, то сюда – это я пытаюсь удержать на весу свою выстраданную иллюзию.
*
Может быть, всё не так беспощадно, и есть-таки что-то в моей конструкции непременное и устойчивое. Есть, конечно. Но сколько наносного и глупого, - вот этого не перечесть, за хвост не ухватить. И как часто я, выказывая себя убеждённым и уверенным, на самом деле проявлял лишь гордыню и тщеславие, а то и попросту тупил, как паровоз.
Вот так, фехтуя иллюзиями, мы порой повергаем соперника оземь, он вопиет и желает жить. Однако мы неумолимы - всё, кончено. После же, немного отойдя от схватки, думаем: что это было и зачем? Мы вспоминаем момент убиения, нам тошно и муторно. Однако приходит спасительное: это торжество моих ценностей, это подтверждение правильности моих убеждений. Наши глазки приобретают цвет оловянной посуды, мы понижаем уровень напряжения, подающегося на генератор совести, всё правильно. Мы защитили, мы отстояли свои иллюзии.