Невозможность выразить то, что владеет мной и что так хочется передать близкому – будь то друг, или мать, любовь взаимная, или, того горше, безответная, - вот что меня доводит порой до глухого отчаяния. Будто Ахилл, преследующий черепаху, то и дело мечущий своё идиотское копьё, я, казалось бы, почти, - но лишь почти, и, сколь ни мало расстояние, для меня оно остаётся непреодолимым.
Но порой успокаиваю себя иным: невыразимость, недосказанность – в них надежда на продление, кредит на вечность, эфемерная вера в то, что всё будет длиться, покуда мычу и заикаюсь. Когда же найду точные слова, произнесу их, - тут-то всё и кончится.