Ближе к вечеру прошёл снег, потому, когда Малахай вышел из офисного здания, ему пришлось пройти сотню метров по нетронутой заснеженной площади. Зачем-то оглянувшись, Малахай увидел, что, вместо обычных следов обуви на снегу отпечатались следы здоровенных птичьих лап, по всей видимости, воробьиных, - не шаговых, как у синицы, а прыжковых. Это Господь наказал воробьёв, связав им лапы ниткой, вспомнил Малахай рассказ одного задумчивого хохла.
*
Малахай прошёлся обратно, снова оглянулся, и увидел те же птичьи следы. «Странно» - подумал Малахай, и подался домой.
*
Покуда шёл, замечал, что некоторые прохожие оглядываются и дивятся. А некоторые – нет. Приглядевшись ко вторым, Малахай понял, что они тоже птицы. Но, к слову сказать, себя-то Малахай птицей вовсе не чувствовал, вот же руки, вот же ноги, ну, и иное тоже вполне человеческое. «Странно», - снова подумал Малахай.
*
Жена встретила его плеском рук и причитаниями. «Говорили мне, не выходи ты за него, говорили, а я не слушала, дура, блядь, сука». В чём дело? – спросил, было, Малахай, и скоро уяснил, что жена видит в нём здоровенного, в человечий рост, воробья. Это было неприятно. Уж жена-то, родная душа, уж она-то могла бы по-прежнему видеть в нём человека.
*
За последующий час-иной жена обзвонила всех родственников, которые скоро и припёрлись всей кодлой, тут же принявшись живо обсуждать случившееся. Кстати сказать, часть их по-прежнему в Малахае видели человека, ну, не то, что человека, homuntio. Остальные же уверенно орали, что так и есть, воробей, да здоровенный, глаза с блюдца.
*
Чтобы проверить свои подозрения и догадки, родственники швабрами да ножками стульев вытеснили Малахая на балкон, а там и сбросили его с девятого этажа вниз. Когда тот благополучно встретился с землёю, пелена спала с очей неверных. Ясное дело: не полетел, значит, не воробей. Уж тот бы точно воспарил и унёсся.
*
Наиболее упорные продолжали толковать о том, что воробей-то был некондиционный, здоровенный, глаза с блюдца. Такому летать сложно. Начались споры о том, на каком кладбище хоронить: на человечьем, или на кладбище домашних животных? Сошлись на кремации.