7 января 2012.
Проснулся я от воплей представителей домкома, плотно окруживших моё брачно-семейное ложе. Они совали мне под нос какие-то маленькие плоские телевизоры, на которых было ясно видно, как я, справив в подъезде нужду, принялся малевать на стенах оскорбления в адрес тов. Альфомегина, тов. Неспрося́ся и барышни Нанайцевой.
Уверения моих родственников в том, что я, подобно мумии фараоновой, всю ночь провалялся, спелёнутый сотнею эластичных бинтов, поначалу не произвели на домком особого впечатления. Тов. Неспросяся даже попытался спереть с прикроватной тумбочки эротическую скульптуру каслинского литья, якобы в компенсацию за поругание чести. Но в тот момент, когда он под полой пальто своего пытался вынести её из спальни, она выскользнула и ахнула тов. Неспросяся по ноге. Шельму тут же вывели из основного состава домкома, переведя в резерв.
Этот инцидент как-то охладил пыл наших доморощенных чиновников. В результате пришли к выводу, что в доме, помимо меня, обитает и мой двойник. Как его вычислить и изловить – вот вопрос. Мне предложили носить на руке повязку с буквою «Н», то есть «настоящий». Понимая всю паллиативность этого решения, я таки попросил супругу свою, Безымянку (679 д.д.р.), сшить мне таковую повязку на все сезоны: летнюю облегчённую, демисезонную (весна-осень) и меховую зимнюю. Она, вдохновясь важностью поставленной перед ней задачи, тут же побежала в кладовку, где хранилась давно не востребованная швейная машина «Zinger» с ножным приводом. Оттуда скоро послышались характерные звуки.
Домком благополучно покинул мои покои, тем самым восстановив в них должное приличие и благолепие.
Младший читает «Предсмертные стихи самураев». Опять не удержался от цитирования:
А я полагаю так:
Лучше всего под сакэ –
Идут сасими из тунца,
Суп из фугу
И пухленькая девчонка.
Старший, услыхав последнюю строчку, тут же принялся учить танка наизусть, в чём не преуспел. Собственно, только последнюю строчку и выучил. Дщерь, услыхав такое про тунца, разрыдалась и сказала, что младший – живодёр. О чём я, собственно, уже упоминал.
Подполковник наш совсем загрустил, весь день покачивался на самодельных качельках, которые повесил на входе в кухню. После вдруг разъярился и разжаловал себя в маиоры, что подтвердил, сорвав с каждого погона на своём кителе по одной звёздочке. Я же воспользовался этим обстоятельством; у меня был один подобранный на улице погон с двумя просветами. Просверлив две дырки, я вставил в них подполковничьи звёздочки и снова попросил супругу свою пришить этот погон на правое плечо выходного пиджака. Мне кажется, памятуя о повязке на рукаве, это ещё более усугубит мою уникальность.
Собственно, ближе к вечеру и вышел вместе с супругою и детьми во двор на променад. На мне был упомянутый пиджак брусничного цвета с искрой. На правом плече красовался погон, чуть ниже бицепс мой обволокла повязка чёрного бархата со златотканой буквою «Н». Обыватели встретили меня овацией.
После вернулись домой и тут же повалились спать. Утренние потрясения всё же дали о себе знать