…Дошли до площади Дзержинского. Я несколько подустал, должно быть, оттого вдруг погнал. Взглянув на одинарный дом постройки 60-х, я вдруг, обратившись к vis-à-vis, заявил:
-А знаешь ли ты, дорогой друг, что на втором тире пятом этажах этого дома размещается учреждение, занимающееся исключительно твоей жизнью и твоими делами? Там в штате около двухсот человек, которые заняты в финансовом, культурно-массовом, идеологическом, рекреационном и множестве других отделов.
Вот ты совершил перелёт из города Х в город Y. Знаешь ли, сколь бурная деятельность кипела в этом заведении, несмотря на выходные? Аврал, сверхурочные. Из отпусков несколько человек отозвали. Проблема билетов. Проблема доставки в аэропорт. Проблема безопасности полёта. Проблема посадки и получения багажа. Проблема железнодорожного сообщения «Новосибирск – Томск».
Помимо проблем осевых, куча смежных. Проблема, скажем, твоего самочувствия. Питания. Доступности мест общественного пользования. Гигиена. Вирус этот, мать его, туда же. Всё, казалось бы, решили. Но заведующий подотделом «Джетлаг» внезапно на старости лет заболел паратитом, то есть свинкой. Оттого нерешённая, неурегулированная, неучтённая проблема джетлага, судя по твоему самочувствию, для тебя остаётся весьма актуальной.
Шеф всего этого заведения – вполне толковый дядька лет шестидесяти, он уже лет тридцать, как занят тобой. И, я думаю, ты со мной согласишься, он вполне компетентен и справляется со своей задачей неплохо. Но ему не позавидуешь. Начальники отделов собачатся друг с другом, тянут на себя одеяло, подсиживают, подставляют, стремятся получить дополнительное финансирование за счёт других. Скандал на скандале, все правы, один шеф крайний.
Куда деваться шефу, если финансовые фонды сокращают год от года? В этом же году вообще урезали ниже черты благополучия. Откуда шеф возьмёт лишние деньги? Как их справедливо, разумно распределить? Один начальник отдела канючит: «Главное здоровье». Другой: «О душе пора подумать». Третий: «Требую продолжения банкета».
Что делать шефу, коли, с одной стороны, старики, песок изо всех мест сыплется, вцепились за свои рабочие места, поганой метлой не выгонишь, - с другой стороны, молодые специалисты приходят с такой квалификацией, с таким инопланетным жизненным опытом и с такой моральной ущербностью, - их только на мясо пускать, а не трудоустраивать?
Делопроизводство поставлено на серьёзную основу, тут тебе и мощное компьютерное обеспечение, и узкоспециализированные программы, и огромная data base, и аналитический подотдел, чего только нет. Но всё равно, что ни месяц, то вирусная атака, то какой-то операционный косяк, ставь заплату поцветастей. А на тебе – на ком же ещё? - это всё и отражается самым прямым образом. То ты какой-то день напрочь забыть изволил, то про вчерашний день какую-то пургу несёшь, говоришь то, чего отродясь не было. То у тебя живот болит, то зуб, то заикаешься, то шепелявишь.
Vis-à-vis, выслушав меня, с немалым уважением взглянув на второй тире пятый этажи упомянутого знания и спросил, можно ли ему там побывать? Я ответил отрицательно.
-Тебя-то там знают, как облупленного. Но если ты увидишь, кто тобой занимается, кто самым непосредственным образом формирует твой modus vivendi, я не знаю, сдержишься ли и не устроишь ли там большой скандал. Ты им всё припомнишь, все свои проблемы и неудачи, все свои болезни и неказистые извивы судьбы. А они, увидев тебя в таковом состоянии, смогут ли в дальнейшем относиться к тебе беспристрастно и, тем более, благожелательно? С одной стороны, ты – основа их стабильного образа жизни, они на тебе, так сказать, зарабатывают на жизнь. Но ведь можно вредить тебе и без ущерба для здоровья? Поберегись, среди этих двухсот человек есть разные. Кто-то тебя поймёт и извинит твою нервозность и излишнюю эмоциональность. А кто-то…
Vis-à-vis понимающе кивнул, и мы подались дальше.