
Как Гитлер пошёл на нас и захватил Олтай, весь мир тогда вздрогнул, но протянул нам руку помощи один Наполеон, который стал Гитлеру козни строить и перекрыл Ла-Манш. Много оттого рыбы подохло, но Гитлера это не остановило. Он тогда к Байкалу подался, где тогда много было тюленя и рыбы. Наш Хрущёв тогда в панику и уже собирался бежать в Америку к Клинтону, но того тогда опозорила Мэрилин Монро, и оттого Америка перекрыла границы. А выручил нас Чойбалсан, он на Ипонию сбросил бомб специальных, и ипонцы тогда решили Гитлеру войну объявить. Тогда Гитлер испугался и ушёл обратно в пустыню Гоби.
*
Я мальцом был, тяжело было, конечно. С утра школа, после обеда строевая подготовка, а ввечеру гнали на поля удобрять картошку. К ночи придёшь домой, ведь молодые, повеселиться надо, соберёмся во дворе, костёр разведём и прыгаем через него. Так до утра и прыгали, а утром опять в школу. На переменах спали. Выйдем в коридор, встанем, и спим до звонка.
*
Горбачёв помню собрался захватить Омерику. Но ведь далеко, потому он решил наших солдат свезти на Кубу, и оттуда уже на лодках переплыть куда надо. И стали свозить на Кубу наших солдат. Навезли столько, что ни одного квадратного метра не осталось свободного. То есть стояли плечом к плечу и носом в затылок. И ждали приказа вперёд. Но тут Омерика увидела, что на Кубе что-то не то, и Линкольн говорит: если не уберёте своих с Кубы, я всем скажу, что вы империя зла. Ну, Горбачёв задрожал, он-то знал, что это правда, что мы империя зла, и вывел всех наших солдат обратно, и просил Линкольна никому не говорить.
*
Сурово жили. С женщинами нам не разрешали, говорили, что нравственность падает. Потому в приказном порядке учили «Незнакомку» Блока, её и любили. Письма писали, если бумага с карандашом случались. Девчонкам-то стих переписали, у них получился «Незнакомец», они по нему убивались, рыдали, сохли, травились. А мы, пацаны, соберёмся, и травим друг другу байки, будто видели, как мимо шла и даже почуяли запах одеколона. Никого мы, конечно, не видели, но в целом интересно было. То есть сладость интимных переживаний густо мешалась с суровостью быта и мысли.
*
Было дело, Сталин купил у Екатерины императрицы Оляску. Говорил, понаставлю там вышек охранных, и буду Омерику в бинокли смотреть. Уже даже и тёсу, и горбыля заготовили, чтобы вышки строить. Но тут такая незадача. Сталин Екатерине выкуп за Оляску послал нашими деньгами, а Екатерина говорит, нет, подавай мне омериканскими талерами. И не заладилось. Тогда Екатерина императрица договор расторгла и пошла на нас войной. Весь мир тогда вздрогнул, и только Франция протянула нам руку помощи. Генерал де Голль ввёл свои крейсера в Байкал, тут Екатерина и села на пятую точку, а потом ушла в Тибет со всей своей дружиной.
*
До того тяжко было, что нам паспорта выдавали с датой рождения и с датой смерти. Мы, конечно, лезвиями подчищали и вписывали другую дату смерти, но это было очень опасно. А ещё, помню, на танцы ходили как. Была там какая-то радиола, но она не работала. И потому договоримся, что поём, хором запеваем «В парке Чаир», и пляшем себе. Надо было громко петь, чтобы всем было слышно и с темпа чтобы не сбивались. Вот так до поздней ночи порой и орём «В парке Чаир». Другие-то песни нельзя было. Пели, счастливо улыбаясь от молодости и задора и глотая слёзы от непросветности и ужаса перед грядущим.