На окраине города, в котором жила Миука, располагалась одна слобода, в которой жили кысы-хулиганки. Даже полицейский ргап Нумерок очень редко когда захаживал туда, настолько ему там было неуютно. Местных кыс можно было сразу определить по внешнему виду: нечёсаны-немыты, глаз мутный, уши рваны, разит валерьянкой.
Когда волею дороги Миука проходила мимо этой слободы, она наблюдала сидящих на заборе кыс, щелкающих семечки и искусно плюющихся шелухой метра на два – на три. Завидев Миуку, кысы-хулиганки тут же начинали её дразнить, называя «кисельной барыней», а, прослышав про её дружбу с ргапом Ргапом, порой кричали что-то про «пся крев». Миука скорее проходила мимо, потому что побаивалась местных. Но одно её в них привлекало: это умение щелкать семечки. Кыса иногда покупала на рынке стакан-другой жареных семечек, но долгая возня с ними заканчивалась всегда тем, что Миука съедала их целиком, вместе с кожурой, что её очень расстраивало.
И вот однажды, снова проходя мимо, кыса осмелилась подойти к сидящим на заборе кысам-хулиганкам и, сделав книксен, попросила их научить её щелкать семечки. Самая старая и отчаянная кыса-хулиганка Баста, услышав странную просьбу, хрипло захохотала и, потрясая копеечными монисто, висящими на её шее, сказала, чтобы Миука лезла на забор. Той пришлось долго и довольно неловко исполнять повеление Басты, но, в конце концов, всё же как-то зацепилась, подтянулась и залезла.
Баста окинула её оценивающим взглядом единственного глаза и сказала вот что:
-Мы, кысы-хулиганки, не подчиняемся презренным приличиям и установлениям того ласкового и приторного мирка, из которого ты родом. Мы – отверженные, мы – кысы свободы, мы – вольны преступать законы и запреты. Мы то богаты, то бедны, у нас нет желания копить богатства, мы – транжирки, великолепные мо́тки, блестящие нищенки. Мы всю жизнь проводим в борьбе и сражениях, все мы покрыты множеством шрамов. Но за такую трудную жизнь наш Кысий Бог даровал нам умение щелкать семечки, которым, помимо нас, не владеет ни одна другая кыса. Иными словами, ты, Миука, должна вступить в наше братство, только в этом случае мы научим тебя плеваться, ругаться и щелкать семечки. Готова ли ты к этому?
Миука сказала, что да, готова. Тогда ей немного поцарапали нос и подрали ухо, надели на шею монисто неофитки, дали выпить напёрсток валерьянки и скинули с забора. Это всё называлось «инициация». Потом все остальные кысы спустились с забора и стали учить Миуку всем своим премудростям. Надо сказать, что кыса, несмотря на некоторое обалдение от валерьянки и царапанного носа, оказалась прекрасной ученицей, и через пару часов она уже недурственно ругалась, плевалась и щелкала семечки.
Потом ей дали что-то вроде диплома и отпустили домой, сказав напоследок, что отныне она будет их шпионкой в стане врага. Миука еле доплелась до конуры ргапа Ргапа, который был весьма встревожен таким появлением. Отдав Ргапу диплом, Миука тут же уснула и спала двадцать два часа. Проснувшись, она с трудом вспомнила, что с ней приключилось сутки назад. Ргап сбегал на рынок и принёс кулёк с семечками. Миука попробовала их щелкать, - и удивлённо поняла, что урок пошёл впрок. Тогда она залезла на забор рядом с будкой и стала щелкать и плеваться. Ргап сидел внизу и скулил, потому что ему тоже хотелось семечек без шелухи. Тогда Миука стала плеваться в воздух целыми семечками, а ргап ловил их на лету и тем остался очень доволен. Только всё же попросил, чтобы кыса не так ругалась, когда щелкает. Миука подумала, вспомнила, что она теперь шпионка, ей надо быть умнее и осторожнее, и перестала ругаться.