М.А. Бакунин в «Государственности и анархии», («Прибавлении А», 1873) пишет вот что:
«Однако русский народный идеал омрачен тремя другими чертами, которые искажают его характер и чрезвычайно затрудняют и замедляют осуществление его; чертами, против которых поэтому мы всеми силами должны бороться, и против которых борьба тем возможнее, что она уже существует в самом народе.
Эти три затемняющие черты: 1) патриархальность; 2) поглощение лица миром; 3) вера в царя.
Можно было бы прибавить в виде четвертой черты христианскую веру, официально-православную или сенаторскую; но, по нашему мнению, у нас в России этот вопрос далеко не представляет той важности, какую он представляет в Западной Европе, не только в католических, но даже и в протестантских странах».
*
Читать всё это через сто пятьдесят лет после написания более чем поучительно. Но то и дело срываешься на какое-то зловредное хмыканье, потому что действительно смешно. Сидел когда-то наш дорогой Михаил Александрович, занимался социальным прожектёрством, язвы указывал и затемнения.
*
И вот миновали упомянутые сто пятьдесят лет. Глянул бы сейчас Бакунин на мир дольный, и увидел бы, что все язвы и затемнения, как есть, уничтожены:
А. русское патриархальное общество ликвидировано, деревню разогнали, все сидят по своим городским клеткам и смотрят в волшебные зеркала
Б. «поглощение лица миром», то есть коллективизм и общинность – это вовсе мало кому понятная категория, мы теперь все личности, индивидуальности, «Вселенные в миниатюре». Мир торжества приватности, индивидуализма, исключительности и неповторимости
В. «вера в царя» - ну, господа, тут и говорить не о чем
Г. «христианская вера» для большинства обывателей тема непонятная, скучная, далёкая от реалий жизни, ну, а для наиболее одарённых – напротив, объект для издевательств, а то и какой-то патологической ненависти
*
Право, поначалу Бакунин остался бы доволен. Потому что он искренне полагал, что стоит устранить вот эти четыре пункта, и освободившийся от оных рудиментов и атавизмов народ тут же сберётся под святое знамя социальной анархии. Тут требуется ещё одна цитата из того же труда. В ней Бакунин излагает уже упомянутый идеал русского народа:
«Первая и главная черта - это всенародное убеждение, что земля, вся земля, принадлежит народу, орошающему ее своим потом и оплодотворяющему ее собственноручным трудом. Вторая столь же крупная черта, что право на пользование ею принадлежит не лицу, а целой общине, миру, разделяющему ее временно между лицами; третья черта, одинаковой важности с двумя предыдущими - это квазиабсолютная автономия, общинное самоуправление и вследствие того решительно враждебное отношение общины к государству».
*
Ну, так что же, что же он не едет, добрый доктор Анархист? Смотрите, какие милые идеалы, почему же, освободившись от своих пороков, мы не достигаем их – ведь рукой подать, а?..
*
Однако, странное дело, мы живём в социальном конструкте столь противоречащем идеалам Бакунина, что, разглядев все реалии нашего нынешнего жития-бытия, Михаил Александрович разрыдался бы, как дитя.
Обыватель ненавидит государство, но с каждым годом требует от него всё больше и больше, по сути дела, являясь паразитом оного.
Обывателю плевать на общинное землевладение и пользование, ему всё равно, кому это всё принадлежит, главное – чтобы в ходе перераспределения доходов ему, обывателю, обязательно что-нибудь, да досталось.
Про автономию и самоуправление говорить вообще не приходится; обыватель боится любого рода ответственности, он не в состоянии принимать хоть какие-то волевые решения, он всегда найдёт, на кого всё это переложить, чтобы после прилежно ненавидеть того, кто эту ответственность принял на себя.
Индивидуализм на глазах превращает общество в цирк Барнума, где всякое уродство монетизируется и капитализируется, и чем более ты уродлив, тем увереннее смотришь в завтрашний день.
Безверия не существует, и потому, «убив» Бога, обыватель открывает для себя иные объекты для поклонения, без всякой метафизики, без непонятных обрядов и без особой морали. В этом и проявляется его «внутренняя свобода» – сводить всё высокое и труднодостижимое к низменному и утилитарному.
*
И уж вовсе смешно выглядит мнение Бакунина по поводу той же религии – «у нас в России этот вопрос далеко не представляет той важности, какую он представляет в Западной Европе». Господи, глянул бы он на современную Европу с её пустыми соборами и церквями, спешно продающимися или просто передающимися мусульманским общинам. Это и понятно – социальная деградация там продолжается планомерно и без особых перерывов весь девятнадцатый век, весь двадцатый и вот уже два десятилетия двадцать первого.
Мы уверенно догоняем старушку-Европу по всем показателям, за что отдельное спасибо и вам, Михаил Александрович, за все ваши милейшие прожекты, за разрушение многовековых устоев Российского общества и государства, и, конечно, за мою счастливую и многообещающую старость.