ПАНТЕОН ЗАБУТОВ. МАКСИМЫ. (7)

*
«Дали почитать на две ночи перепечатку самиздата (не скажу, кто). Куча бумаги, листы не нумерованы, потому перепуталось три книжки: «Архипелаг ГУЛАГ», «Мастер и Маргарита» и «Баня» графа Толстого. Сначала было непонятно, но после втянулся, даже понравилось, как оно перескакивает с ужасов неволи на Патриаршие пруды, а потом на Фроську с Малашкой. Подумалось: а ведь это и есть подлинная картина жизни, вот эта перепутанность и непредсказуемость. Это и есть карта моей грядущей жизни: от смутных и неверных картин дна – к монументальной литературщине – далее к безудержному и удалому эротизму, и по кругу, по кругу, по кругу…»
*
«В школьном театре-студии ставим «Филиппка». Мне досталась роль учителя в красном шарфе. Соседка по парте, узнав об этом, несколько дней помалкивала да бледнела, а вчера подала мне свёрток. Оказалось, связанный ею мохеровый шарф. Только не совсем красный, а ядовито-малиновый. Я попенял, та сказала, что из зала никто ничего не заметит. После уроков всем классом пошли в актовый зал, я походил в шарфе по сцене, сказали, что вообще-то малиновый. Но если подсветить цветным софитом, скажем, жёлтого огня, тогда, наверное, будет красный. Ну, посмотрим. Я покуда хожу в шарфе, привыкаю к роли».
*
«Невольно эпатирую одноклассников, когда пишу на уроке английского языка на доске; что бы я не написал, все принимают написанное за какую-то скабрезность или вовсе похабщину. Если бы только одноклассники. Новая учительница английского языка Любовь Ивановна Теплова (которая потихоньку попросила называть себя не иначе, как Love Johnovna Warmova) после того, как я написал слово thoughtlessly, покраснела и побежала жаловаться завучу. Вскоре пришла с ней, стали мне внушать, что так нельзя. На моё резонное недоумение, - дескать, что такого в слове «бездумно»? - лишь махали руками и просили стереть с доски. Соседка по парте смотрела на меня в этот момент крайне задумчиво и изучающее».
*
«Отключил сегодня у проигрывателя привод и крутил диск «Queen» «A day at the races» пальцем. Получилось ужасно смешно. То какие-то карлики поют, то густейший бас эдакий. Я думаю, несмотря на примитивность подобного подхода, в этом есть что-то ужасно важное; мы не просто должны тупо воспринимать те или иные артефакты, мы просто обязаны преломлять их видение через себя, через свою душу. Ну, а как иначе можно понять песню Tie Your Mother Down, то есть «Свяжи свою мать»? Только через призму самости, через индивидуальный опыт, да, не иначе».
*
«На уроке труда выдали ломы, было сказано лезть на школьную крышу и начать снос здания. Успели демонтировать часть крыши над спортивным залом, последовал отбой, - оказалось, учителю труда стало дурно, какой-то голос сказал ему, что если школу снести, то он получит новые «Жигули». Директор вовремя заметил».
*
«Снова сны про Китай. Виделся Хуа Гофэн, смотрел на меня пристально и улыбчиво, говорил на плохом русском: «Ты, Пантеон, хороший парень, пойдём к нам, я научу тебя цзяофанить и хунвэйбинить». Проснулся в холодном поту. Которую ночь подряд. Вздорный человек разглядит во всём этом чуть ли не эротические контаминации. Я же вижу лишь, что тоталитарные сорняки в моей душе ещё не все изведены под корень, что есть там что-то, к чему и обращается этот негодяй».