Не могу вспомнить ни одной эпохи истории, которая была бы исполнена столь кислого и прогорклого духа заискивания, как наше время. Заискивания(заигрывания) с «подрастающим поколением», с «людьми пожилого возраста», с инвалидами, с малыми народами, с женщинами репродуктивного возраста, с сексуальными меньшинствами, с избирателями, с работниками культуры, с некими иными, совершенно неожиданными сообществами и группами. Какие-то бесконечные выражения уважения прав, глубокое понимание проблем и вызовов, какая-то туманная решимость найти выходы из трудных ситуаций, наладить консенсус, выйти на новый уровень взаимодействия, облегчить жизнь, построить новый тип общественных отношений, когда вообще никаких проблем не останется в принципе.
Вот эта предупредительность, какая-то настораживающая сердечность, вот этот особый взгляд, который говорит о том, что «внутренний цензор» говорящего включён на максимальную мощность и даже слышно, как он гудит, - всё это невольно заставляет искать синонимы слову «заискивание». Они скоро находятся: «лесть», «неискренность», «фальшь», ну, и далее по нарастающей.
Понятно, что бурдоном, основным тоном этой фальши является самая невзрачная сторона демократии, - декларация всеобщности и равенства. Мы же на все сто соглашаемся с этой декларацией, когда дело касается нас, любимых, - но какой внутренний протест вызывает у нас, любимых, когда нам предлагают принять за равных каких-то непонятных товарищей из чуждых стран, представителей андерклассов, ну, и далее. Как тут не явиться той самой фальши. Что может быть противоестественнее навязываемой любви.
Не меньшую роль играет ещё одна особенность той же демократии: себя не продашь – никто и не позарится. А в самопрезентации хороши все средства, пускай они и третьей-четвёртой свежести. Вот и льются на обывателя потоки патоки, сладкой и ненатуральной, как мёд из сахарной воды.
Причём я грешу не только на политиков верхнего эшелона, - куда там, всю эту гадость можно услышать из уст учительницы в школе, всевозможных низовых чиновников, обывателей в социальных сетях, которым, казалось бы, незачем, но и они свою каплю стряхнут в общий котёл «вселенской любви».
Печаль в том, что кошка скребёт на свой хребёт. Заискивающих никто не уважает, заискивание (лесть) воспринимается как слабость, податливость. И, самое роковое – полебези, поверти филеем, забудь. А после к тебе придут и скажут: за базар отвечать будешь? - Буду, слабо пролепечешь. - Только ты, может, не в курсе, что, покуда ты вякал, мы счётчик включили. Так с тех пор натикало осьмнадцать миллионов процентов.
Ну, это, конечно, только в страшном сне. Но и без него невесело. Возьмём и напишем на бумажках сто слов искренних и сто слов фальшивых. Смешаем, поместим в коробку из-под обуви, потрясём. Попытаемся из этих двухсот слов составить любое предложение. Насколько оно будет искренним, насколько лживым?
Так и живём.