Вечор во время краткой совместной прогулки по Томску НЗ вдруг вспомнил сюжет повести Юза Алешковского «Маскировка».
Я, в своё время переевший всех этих алешковских-войновичей и получивший за то несварение, напрочь забыл, про что они там, так что НЗ пришлось мне напомнить: некий советский городок, в подземельях – военный завод, а на поверхности - «свинцовые мерзости» советского быта, должные замаскировать деятельность оборонного предприятия.
Ну, «свинцовые мерзости», это больше по части самого Алешковского, читать его в 20 лет забавно, в 40 противно, позже невозможно. Только пожалеть автора, сколько же у него в голове дерьма болтается и почему оно так неистребимо. Видимо, генерируется там же.
Теперь вернёмся к НЗ и к тому, что привело его к упоминанию о «Маскировке».
Тезис НЗ (в мой интерпретации) довольно забавен: восприняв т.н. «западные ценности», мы не только поменяли шило на мыло, мы, с искренностью кретинов повертев шило (мыло) в руках, и его отдали обратно за ненадобностью.
И если у Алешковского необходимость маскировки была худо-бедно оправдана существованием подземного завода, то мы в настоящем продолжаем маскировать пустоту.
Город, в котором живёт более полумиллиона человек, не производит практически ничего. У меня нет ни одного знакомого, хоть как-то связанного с производством, и лишь один человек официально трудоустроен (дворником).
Бесчисленные магазины, магазинчики и лавки, которые продают то, что никому не придёт в голову купить в трезвом уме и памяти. Бесчисленные аптеки и парикмахерские, автомагазины и закусочные, в которых сидят сонные дяди и тёти, неизвестным науке образом окупающие своё существование.
Но город бурлит, пробки, толпы, все куда-то торопятся, идут, едут, - и часто один и тот же вопрос: куда?.. зачем?..
Выхвати его из толпы конкретного человека, вопроси его: куда? зачем? – с грехом пополам, смешно, но ответит. Воспари над городом, посмотри на этот мини-вавилон, и никакого ответа уже не дождёшься.
Ибо мы восприняли и воплотили главную буржуазную ценность: бессмысленность существования. Но жить, вооружившись этой ценностью, невыносимо, потому приходится имитировать смыслы. Покуда мы это делаем не очень убедительно, не так мастерски, как на родине этого балагана, но с годами приходит выучка, а молодые да ранние впитывают это искусство сыздетства, на ходу подмётки рвут, так сказать, и скоро переиродят ирода.