А вот было бы забавно, - сдаёшь кандидатский минимум по философии или психологии, а там в обязательном порядке «Участие в боевых действиях» или «Переживание клинической смерти». Нет – так иди же, участвуй или переживай.
*
Ведь очевидно, что без знания пограничья ни черта ты не значишь, так, бумажный хомяк.
*
Но, во-первых, случись такая неприятность с кандидатским минимумом, не досчитались бы мы 99% свежих кавалеров и кавалерш, - сказали бы они «себе дороже» и подались в кулинарию и свиноводство.
*
А во-вторых, то есть всё же «во-первых», - те люди, которые прошли опции «Участие в боевых действиях» или «Переживание клинической смерти», чихать бы хотели на философию, психологию и всевозможные учёные степени.
*
Потому что они узнали бы такие вещи, сопричастность которым обесценивает все вышеозначанные блага и премудрости.
*
Ну, а кандидатами и докторами философских и психологических наук будут те, кто, как ч..рт ладана, боится любого пограничья. Они-то и будут нас учить уму-разуму. Как избежать, как не заметить, как минимизировать.
*
Это и понять нетрудно: те, кто что-то действительно соображают, либо уже погибли, либо помалкивают, - ну, а науку-то двигать надо, нельзя же останавливаться на достигнутом. Вот и подтянется эта инвалидная команда, обозные герои… Понять-то нетрудно, но понимание как-то не снимает напряжение.
*
У Паскаля в «Мыслях» (в главе Pensées Chrétiennes) читаем: Je crois volontiers les histoires dont les témoins se font égorger. Мягкий перевод таков: «Я охотно верю событиям, за которые свидетели их не убоялись пожертвовать жизнью». Брутальный же звучит так: «Я доверяю только тем свидетелям, которые дали себе перерезать глотку».
*
Вокруг этих слов вьются мириады всевозможных мнений, чаще всего мудрствующих и бессильных, ибо нечего тут мудрствовать: либо ты эти слова принимаешь, как жажда – ручей, либо будешь препарировать и примерять на себя до скончания века. Как шкуру неубитого медведя.