Когда Некто открывает рот и начинает продуцировать интонированную речь, это называется «песня». Интонированная, нет ли, речь остаётся речью. То есть Некто говорит.
Очень редко человек поёт песни в полном одиночестве (именно поёт, не напевает, не мурлычит, не разучивает). Ну, ладно, уточню: под пением я подразумеваю некую декларацию смысла, чувств, эмоций. Именно потому пение решительно предполагает слушателя, пускай даже постороннего или умозрительного.
Декларация же, в свою очередь, предполагает полную конгениальность* песни и её исполнителя. Иначе говоря, Некто, поющий песню, отвечает за каждое спетое слово. В ином случае трудно утверждать, что исполнитель вменяем.
*
Иными словами, если Некто поёт
Царь небесный пошлет мне прощение за прегрешенья.
А иначе зачем на земле этой вечной живу?
значит, Некто действительно полагает, что Царь небесный всенепременно пошлет ему прощение за прегрешенья, потому что в ином случае его жизнь абсолютно бессмысленна. Позиция весьма спорная и двусмысленная, но что поделать, коли Некто так поёт… Поверим ему на слово.
*
Да, кстати, вот всё та же таинственная дали в своём тёмно-красном. Сколько уж поколений воют эту строку, понятия не имея, что это за чудо такое – «дали». И даже некие рассеянные расследования о сухумской поэтессе Дали Цаава как-то не вдохновляют. Что за «дали»? Может, Галя, или Валя?.. Или, пуще того, «Как, родная, к лицу тебе тёмно-вишнёвые шали»?
*
Но, как уже сказано, поколение за поколением старательно выводит что-то невменяемое, ничуть того не смущаясь. Это как если бы в «Подмосковных вечерах» было бы что-то вроде: «А рассвет встаёт всё энкретнее\ Так пожалуй сто, будь бобра\ Не забудь и ты эти бредние \ Одиозные нумера».
*
В юности мятежной Фёдор Горкавенко лихо распевал замечательный боевик Луферова «Кожухово», а я всё слушал, слушал, и мучительно размышлял – что это за зверь такой. «клетук», и почему от него так плохо пахнет? («А если ещё ветер с клетука - ой, лучше по Калининскому шлёпать…») Ну, не было тогда никаких мне «Википедий» и прочего инструментария, чтобы легко и просто узнать: речь идёт о заводе «Клейтук» (Московском заводе костяного клея и туковых удобрений). Нетрудно догадаться, что Фёдор тоже понятия не имел, что это за «клетук», но это не мешало ему вдохновенно распевать сию многословную песню.
*
Эти технические по сути своей экзампли, как мне видится, помогают понять, что, когда мы берёмся за пение какой-то песни, мы руководствуемся лишь одним побудительным стимулом: «Мне понравилось», - порой даже не понимая, о чём, собственно, сама песня или какая-то кудрявая сентенция из оной.
*
«…и рай настанет не для нас,
зато Офелия всех нас помянет».
Вот о чём это?
The fair Ophelia! Nymph, in thy orisons
Be all my sins remember'd.
Это Гамлет - Офелии. Переводы разные, но самый расхожий - Полевого: «Офелия! О нимфа! помяни грехи мои в молитвах». Слова ничего не значащие, витиеватое приветствие, - Гамлет только что завершил свой монолог To be, or not to be: that is the question, и видит выходящую на сцену Офелию. Вот и ляпнул что-то эдакое.
Представляется диковатая сцена: взявшись за руки, сотня-другая мужиков ожидает, когда Офелия помянет их всех поимённо в своих молитвах. Или же они все до единого полагают себя Гамлетами, принцами датскими. Что это может означать, Единому Богу известно…
*
Ну, вот же, кто-то сможет теперь распевать «Союз друзей» сознательно, как уже сказано, отвечая за каждое произнесённое слово? О том и речь, - см. заголовок: « О невозможности сознательного исполнения песен». Только так, на уровне допусков, примечаний, здесь играть, здесь непонятно, но интригующе, здесь многозначительная пауза, здесь как-нибудь.
*В десятый раз: конгениальность – это не «супер-гипер», это - сходство по духу, образу мыслей, художественной манере (лат. con – вместе, genius – дух, душа).