Перечитывая отдельные главы «Истории…» Соловьёва, свежим глазом заметил, как почти безупречно автор выделил районы локализации центров древнерусской цивилизации, соотносясь с речными системами, на которых оные центры расположились.
Бассейн Днестра и Южного Буга – территория Волыни и Галичины, очень давно живущая довольно обособленно и склонная к контактам с народами, живущими в этом же регионе чуть западнее. Бассейн Днепра с Десной и прочими – ныне Центральная Украина со всеми вытекающими. Полоцкая земля – бассейн Западной Двины (Даугавы), тяготение к балтским племенам; как не вспомнить Всеслава Полоцкого и его странные взаимоотношения со своими киевскими братцами.
Новгородско-псковская земля – короткие речные системы, привязанные к множеству озёр, больших и малых (Псков – Псковское-Чудское озёра и р. Великая, Новгород – Ладога-Волхов-Ильмень- Ловать). Тут всё подталкивает к некоей обособленности, ограниченности ареала обитания.
Наконец, Залесье – гигантская речная система с основой Волга-Ока, где поначалу жили-поживали непонятные вятичи, которых Киев никак не мог пришить к своим пределам, а после вдруг именно на этой неплодородной (по сравнению с югами) и нетёплой земле появляется Московская Русь.
Глядя на этот расклад, становится понятно, скажем, что, если бы не Иван III, помимо Украины и Белоруссии, мы бы сейчас имели ещё одну «братскую республику», уж не знаю, как бы она называлась – «Новгоруссия», как-то ещё, и насколько она была бы «братской», если припомнить, что эстонский Тарту-Дерпт – это вообще-то Юрьев, основанный Ярославом Мудрым.
*
С тех пор много что изменилось, - скажем, я живу в бассейне реки Обь, образующем огромный регион Западной Сибири, но это обстоятельство не мешает мне полагать себя русским, а не остяком-вогулом. С другой стороны, невольно возникает вопрос: а что меня поддерживает в этом убеждении? Почему я говорю по-русски, почему мне то и дело берёзки и балалайки снятся?
*
Ответ кому-то может показаться слишком простым и даже глуповатым. Потому что Москва печатает огромное количество книжек и газет и старательно рассылает их по всей стране. Потому что Москва снимает кино и развозит копии по всем российским кинотеатрам. Потому что – да-да, есть Центральное Телевидение, где всевозможные дяди и тёти говорят по-русски, поют по-русски, пляшут Аутентичные Танцы. Иначе говоря, потому что Москва целенаправленно ведёт имперскую политику, благодаря которой 100 миллионов русских регулярно прилежно самоидентифицируются. То есть как в своё время речные системы скрепляли некие общности, из которых ныне выросли западенцы, украинцы, белорусы, русские, - так роль речных систем ныне выполняют средства массовой информации.
*
Если бы всё перечисленное вдруг взяло, да и исчезло, надо было бы закрыть глаза, подождать лет 50-70, а после глаза открыть – и мы увидели бы невероятную картину, которую даже не берусь описать. Вам бы не понравилось.
*
В этом свете довольно неожиданной является роль всемирной сети, - в принципе, она должна постепенно формировать некое всемирное братство людей, от Мурманска до Папуа, от пустыни Наска до Внутренней Монголии. Но мы уже начинаем догадываться, что ничего подобного она не сформирует. А вот разрушить то, что есть, она вполне в состоянии. И мы уже начинаем догадываться, что она разрушает.
*
Если речная система подобна кровеносной, сиречь жизнетворной, то всемирная сеть подобна некоей умозрительной кастрюле, в которой нет истока, нет устья, а есть лишь броуновское движение макаронных звёздочек, ошмётков мяса, нарезанной моркови. Нам остаётся лишь самоидентифицироваться, соотнести себя то ли со звёздочками, то ли с морковью, то ли с мясом, и продолжить нескончаемую пляску святого Броуна.