Занимаясь подготовкой учеников 11 классов к ЕГЭ по истории, внутренне я то и дело краснею, поскольку абсолютно солидарен со словами Льва Гумилёва, сказанными примерно в 1990 году:
«Самое лёгкое - рассказывать про первобытного человека, так как о нем почти никто ничего не знает. И не уличишь, что ты не прав. Но это нечестно. Все равно, что рассказывать о будущем. Для фантастического романа это неплохо, а серьёзно - не стоит. Лучше говорить о том, что нам точно известно. И что мы обязаны объяснять. Что мы знаем о людях исторической эпохи, которая началась пять тысяч лет до новой эры и продолжается ещё два тысячелетия, то есть около семи тысяч лет? Плохо известны первые четыре тысячи лет, до десятого века до нашей эры. И плохо известен XX век. Я читаю газеты. Что там написано - в голове у меня не укладывается. И никакого общего впечатления не создаётся. Так что мои знания о современности, получаемые из этих разнообразных источников, оказываются не поддающимися интерпретации. А вот что мы хорошо знаем, так это ту историю, которая лежит между падением Трои (XI век до н. э.) и капитуляцией Наполеона (1815 год). До этого - туман. После – враньё».
Если учесть, что лишь чуть меньше половины вопросов и заданий в ЕГЭ связаны именно с последними двумя столетиями российской и мировой истории, волей-неволей покраснеешь, поскольку то и дело приходится несусветно врать, пускай и без особого умысла.
То, что слова Гумилёва абсолютно соответствуют реальному положению вещей, можно уяснить из такого вот простенького экзампля: покуда жив и здравствует Горбачёв, мы не узнаем реальных предпосылок и подлинных рычагов «перестройки». Когда он всё же отправится в лучший мир, останутся его помощники, консультанты, резиденты, столь же заинтересованные в том, чтобы указанный период истории по-прежнему оставался в тумане. В свою очередь, вся эта шатия-братия окружена толпой историков, политологов, журналистов, публицистов, которые также заинтересованы в mistyфикации, - извините, что им прикажете, своими кандидатскими и докторскими подтереться?
И всё это будет тянуться несколько десятилетий, - сначала уйдут непосредственные участники, затем те, кто были «сопричастны», затем те, кто слушал шёпот «сопричастных», - а после уже и не разберёшься, где враньё, где нет. И только лет через 200, ну, эдак в 2215 году, что-то начнёт проясняться.
Только через две сотни лет будут жить совсем другие люди, с совсем другими мозгами, - при всём желании понять «наше» время они будут не в состоянии.
Ну, вот, скажем, решение Стоглавого собора 1551 года: «аще кто браду бреет и преставится тако, не достоит над ним служите, ни сорокоустия по нем пети, ни просвиры, ни свещи по нем в церковь принести, с неверными бо да причтется, от еретик бо се навыкоша».
Иначе говоря, тот, кто бреет бороду, по смерти своей не будет отпеваться, и сорокоуста по нему не читать, еретик он, от еретиков набрался, сам и виноват.
И как нынешний историк с исключительно босым лицом может к этому относиться? Мало того, что бритый, да для него и христианство что-то такое… далёкое и невнятное.
Короче говоря, грустная у историка жизнь. Куда ни кинь – всюду клин.
Единственное преимущество есть у него; в отличие от не-историков он знает, как всё плохо. Не-историки, они большие оптимисты, они-то уверены, что всё-то им ведомо… Вот на этом-то их жизнь в лужу и сажает частенько с противным мокрым звуком...
