Меня всегда умиляют весёлые сентенции западных социологов о том, что, вообще говоря, человек – сволочное существо, исполненное пороков и скверны, но надо сделать всё возможное для того, чтобы эта гнида жила с каждым годом всё лучше и лучше, всё благополучнее и сытнее.
*
Ну, если бы всё это говорилось мягкосердечным папашею по поводу своего дебильного сынка, это бы я уяснил и принял. Однако в социологии, как и в некоторых иных общественных дисциплинах, присутствует смешная штука: там объект и субъект – одна и та же сущность. То есть сидит социолог, правой ногой пинает беззащитное дитя, левой – беременную жену, левой рукой не скажу, что делает, а правой вот же – пишет капитальный труд о том, как нам обустроить наш общий дом.
*
Современная цивилизация похожа на какую-то огромную машину, которая пыхтит, гудит, дымит, визжит, грохочет, - спроси же у сведущих: а зачем это она?.. Что она делает?.. Сведущие в ответ на это лишь возведут очи горе́ и молвят: «Она выполняет свои функции». И всего-то.
*
В давние времена человек отделился от природы, стал более-менее независим от неё. Иными словами, он создал цивилизацию. Нынешнее положение вещей иного рода: цивилизация теперь отделяется от человека, год от года становится всё более самодостаточной. Человеку же в данном случае остаётся странная роль приживалки, - цивилизация присматривает за человеком, кормит его, регулярно меняет песочек в лотке, развлекает, как щенка или котёнка.
*
Зачем цивилизации в данном контексте потребен человек творческий, целеустремлённый, дерзкий до самозабвения? Не нужен вовсе такой. Что нам нужно от котёнка или щенка, того цивилизация требует ныне и от homo sapiens, поименуем же его для порядка homo vulgaris. Мы восхищается играми котёнка с отражением в зеркале, - цивилизация умиляется, глядя на нарцисса, корчащегося перед трюмо.
*
Однако, продолжая аналогию, любя своего домашнего питомца, мы не склонны преувеличивать его умственные способности, мы ограничиваем его свободу, мы его кастрируем, коли нам такая блажь в голову придёт. Кастрированный – гораздо милее, не правда ли?
*
Так с чего сто раз помянутая цивилизация будет иначе относиться к нам?.. И вот уже кто-то, прислушиваясь к гулу и стуку гигантской машины, начинает вторить ей: да кто такой человек? Пакостник мелкий. «Пили бы да ели бы да спали бы да срали бы да ни-че-го-не-де-ла-ли».
*
В принципе, цивилизации всё равно, что там балабочет этот самый homo vulgaris. В таком случае, возникает вопрос: а кто же его заставляет корчить из себя эдакую гниду и мизерабля?
*
Да никто не заставляет. В гниде и мизерабле осталось-таки что-то человеческое. И это оставшееся не видит в грядущем ни Веры, ни Надежды, ни Любви. Ни матери их, Софии.
*
В этом смысле совершенно иначе воспринимается идея о Царствии Небесном, как уделе для избранных. Избрание представляется всего лишь готовностью верить, надеяться и гнать уныние. И много ли мы наберём оных избранных?.. А ведь не заказано.
