
В последний год выработал странную для себя и своего темперамента устойчивую привычку к пешим прогулкам. Прохожу километров пять-семь, с перекурами и лицезрением закатов - это часа полтора. Волей-неволей в это время в голову приходят всевозможные мысли, а некоторые из них даже зачем-то запоминаются. Ну, так вот.
*
Те, кто идёт навстречу тебе и кого ты за миг-иной успеваешь немного разглядеть (разглядеть лицо, что немаловажно) всё равно нисколько не трогают тебя, они любопытны постольку поскольку, они – существа иного порядка, элементы встречного потока, к тебе и твоему бытию не имеющие никакого отношения. Раза два было лишь, чтобы я встал столбом, онемев при виде какой-то совершенно уж невыносимой красоты девицы. В остальном же встречные люди подобны назойливым телеграфным столбам, проносящимся за окном купейного вагона. Да, кстати, если навстречу тебе идёт кто-то более-менее знакомый, воспринимаешь его с какою-то смутой, а то и с долею раздражения: зачем-то останавливаться, о чём-то говорить… Не о чем говорить.
*
Подлинный же удел пешехода – это спины и задницы. Ноги. Затылки, но эти как-то так, - подразумеваются, но не участвуют. Помнится, Пушкин в «ЕО» сетовал, что «вряд найдёте вы в России целой три пары стройных женских ног». Ну, с тех-то пор ситуация несколько улучшилась, однако и мне есть на что посетовать: в славном городе Томске на сто походок (как мужских, так и женских) только лишь две-три, от силы, можно признать красивыми. «Красивыми» - это не вихляние задом, а именно красивыми.
*
Нет, про мужчин это отдельная поэма, - такое впечатление, что треть оных только что отбросили в сторону костыли или, подобно герою Бориса Полевого, в первый раз пляшут «барыню» на протезах. У другой трети походка ясно говорит о том, что пешком сии молодые люди передвигаются только от дивана до WC, ну, и обратно. И лишь оставшаяся треть не терзает своими эволюциями мои эстетические принципы, за что им искреннее спасибо.
*
Про женщин-девушек столь брутально выражаться не стану, хотя, чего греха таить, половина из них ходит так, будто в штаны наложили. Есть, конечно, таковые, которые пытаются, по моему меткому выражению, «вихлять задом», но уж лучше бы они в штаны наложили. Таковая походка противна анатомии, физиологии, Пушкину, Лермонтову, Гоголю.
*
И вот что делать бедному Гвардею Цытыле, если перед ним и его всепонимающим, но не всепрощающим взором вдруг замаячит странная пара, где мужчина дефилирует так, будто у него не яйца, а колокола, а звонить ещё не время, - дама же рядом идёт столь странно, что движения ног и движения туловища у неё не совпадают, отчего смотреть на неё просто больно?
*
У Гвардея два варианта действий: обогнать это, чтобы больше никогда не видеть, или же остановиться и подождать пару-тройку минут, чтобы они шагнули куда-нибудь за горизонт. Если же идти за ними (тебя устраивает твоя скорость, но и они идут с такой же), может замутить. Потому что это ужасно.
*
Но вот вдруг ты видишь невероятную натуру, - ах, не идёт, а пишет, и просто, и достойно, - вот за таковою барышней можно идти и радоваться, как дитя малое. Однако тут-то и одолевает тебя некое любопытство треклятое, - так уж тебе интересно становится, кто это там идёт, что за девица такая? Ты ускоряешь шаг, и, когда равняешься, поворачиваешь голову в её сторону.
*
Зачем, ну зачем ты это затеял?.. Боже ты мой, что за комиссия, - но в восьми случаях из десяти не стоило, совсем не стоило играть в догоняшки и гляделки. Вот так бы и шёл сзади, дорисовывая своею могучей фантазией к тому что ты видишь, то, что спереди. Ну. вот и получай.
*
Однако два случая из десяти тоже случаются, - только что же, так и будешь рядом идти, вывернув башку и впившись взглядом в красоту неизбывную?.. Нет же, коли пошёл на обгон, так иди. И идёшь, оставляя за собой дивную походку, неизбывную красоту и прочие вавилоны. Теперь уж ей, красавице, предстоит наблюдать твою небывалую стать . И вот когда ты знаешь, что на тебя сзади смотрит очень занятная дама, ты начинаешь чувствовать себя самым несчастным пешеходом на свете. И идёшь ты, как в штаны наложил, и ноги заплетаются, и руки болтаются не понять как. Так что ускоряйся или сворачивай, пока о самооценку не стал спотыкаться.
*
Ах, да, я обещал аллегорию… Ну, в принципе, и в том, что уже написано, уже присутствует несколько скетчей… Ладно же.
*
Те, кого мы догоняем, обращены к нам спиной. Завидуя им и споря с ними, мы не знаем их подлинных чувств и намерений, предполагая вместо них собственные фантазии и конструкции. Догнав же, мы вдруг понимаем, что наши фантазии не имели ничего общего с реальным положением дел. Нам только и остаётся, что сохранять хорошую мину при плохой игре, и поспешать, поспешать… А впереди уже маячит очередная спина. Странное, сосредоточенное недоумение написано на нашем лице, но эта мимическая фигура никому не видна, потому что как мы видим только спины, так и другие видят только наш филей.