БУДНИ ВЕРСИФИКАТОРА

Как говаривал Иосиф Бродский, поэт является всего лишь средством языка к продолжению своего существования. В чём-то приходится с И.А. согласиться, более того, даже обеспокоиться заявленным обстоятельством. Ну, может быть, в несколько ином контексте…
*
Дело в том, что поэты суть натуры увлекающиеся, и уж придёт какому в голову удачная метафора, так он и вскричит восторженно: «Ага!» - и начнёт от этой метафоры плясать, невзирая на то, что, быть может, суть её глубоко противна самому нашему версификатору. Ну, например, Некто вдруг ноченькой тёмною разразится строчкою:

Железная поступь сторожевых…

С какого перепугу ему представились эти самые сторожевые, знать никто не знает, не ведает, и он сам в том числе. Но вот образ, мать честная, образ его прельщает и вопиет к продолжению. «Ага!» - говорит наш Некто, и продолжает:

Железная поступь сторожевых
С когтистым пристуком жутким…

«Ага!» - говорит поэт, -

И тем, кого оставят в живых,
Расстаться придётся с рассудком.

«Ну и ни фига же себе!» - говорит Некто - «Не ожидал».

Взгляни на небо: Дева, Весы,
Но не они тебе бредятся, -
Лишь Гончие Псы, Кровавые Псы
Всё травят Большую Медведицу.

«Ого-го!» - говорит Некто – «Это я здорово придумал»

Теперь же взор свой переведи
Туда, где зубовный скрежет,
И, силясь сердце унять в груди,
Узри полночную нежить…

«Господи!» - говорит Некто – «Чего-то меня понесло. Надо закругляться».

Над головою желтеет Луна,
Вот тьме желтеют клыки.
Выбраться бы из этого сна,
Да шансы невелики.

«Хм…» - думает Некто – «Ну, как же выкрутиться? Ситуация начинает утомлять...»

Выход один: на землю пасть,
И, прекращая грезить,
Вдруг, оскалив собачью пасть,
Броситься рвать и резать.

«Да», - говорит Некто, перечитав написанное, - «Нет слов».

Иначе говоря, бедный наш поэт, придумав первую строку, понятия не имел, чем всё это закончится. И довольно часто он обескуражен итогом своей бурной деятельности, - воистину, быть ведомым, а отнюдь не творцом, - не самая завидная участь. А что поделаешь.